Как полиция ЗКО превратила заявление о приобретении пистолета в обвинение в заказе убийства — что еще открылось из допроса следователя
Вчера, 16 апреля, в суде в ходе разбирательства по обвинению 41-летней жительницы Аксая Эльвиры ЕРКЕБАЕВОЙ в несостоявшемся заказном убийстве ее бывшего мужа, следователь, отвечая на вопросы адвокатов, не смог ответить, куда пропали 300 тысяч тенге, полученных главным свидетелем от обвиняемых Еркебаевой и Максима Кузнецов. И почему он допустил нарушения процессуального порядка в этом деле.
В этот день должны были состояться прения сторон. Однако прокурор Дина ИЗТЕЛЕУОВА попросила суд допросить следователя по делу Михаила СКОРОБОГАТОВА. На прошлом заседании прокурор с таким ходатайством уже обращалась к суду, но в ходатайстве было отказано. В этот раз судья Гильманова согласилась, обосновав свое решение тем, что свидетель находится в суде.
Михаил Скоробогатов участвовал в задержании второго обвиняемого Максима Кузнецова, и он провёл три допроса Галиева. Затем ушел на больничный, и расследование дела было передано другому следователю.
Первым вопросом прокурора Скоробогатову было — как он принимал дело к производству?
— 20 февраля прошлого года, примерно в 12:30 или 13:00 меня вызвали к руководству следственного управления. Там уже находились сотрудники УБОП и Ержан Галиев. Мне дали указания взять у него заявление, зарегистрировать уголовное дело в ЕРДР (единый реестр досудебных расследований), им провести допрос, — ответил Михаил Скоробогатов.
— Вы сразу взяли заявление у Галиева, а потом зарегистрировали?
— Я сейчас уже точно не помню, прошло больше года. Возможно, заявление Галиевым уже было написано. Был раппорт сотрудников УБОП. Регистрировал я, а вот при мне он писал заявление или оно уже было написано, я точно не могу сказать.
— Допрос Галиева вы провели в 13:32, дело зарегистрировали после 14 часов, а приняли к производству в 20:46. Как получилось, что сначала вы проводите допрос, а потом регистрируете дело, и затем принимаете его к производству?
— Я принял дело к производству после регистрации в ЕРДР, так как база у нас не совсем совершенная, бывает, что зависает. К тому же нужно учитывать, что на тот момент действовало время Астаны, — ответил свидетель.
Адвокат Сая Утепов обратил внимание следователя на то, что на самом деле в рапорте указано местное время.
На это следователь ответил, что им формируется только фабула дела, а время выходит автоматически. Он добавил, что спешил, так как Галиева нужно было отправлять в Аксай на встречу с Максимом Кузнецовым. И добавил:
Если электронная база не работает, следователь имеет право вести дело на бумажном носителе. Но в течение 24 часов с момента регистрации дела он обязан внести все полученные данные в электронную базу.
Адвокат с таким ответом не согласился и обратил внимание следователя на другие его нарушения процессуального порядка:
-Почему же, если база не работала и документы по делу сначала были на бумажном варианте, дело было принято к производству в электронном варианте, а на бумажном носителе факта принятия в материалах уголовного дела – нет? И рапорт руководству о том, что база не работала, тоже отсутствует в материалах уголовного дела, хотя следователь был обязан донести эту ситуацию до руководителя.
Ответом следователя было, что он не счел необходимым это делать.
Адвокат Тамара Сарсенова отметила, что из протокола допроса Галиева очевидно — он на тот момент не знал фамилию Максима.
Галиев сообщил следователю, что Максим обратился к нему с просьбой помочь приобрести боевой пистолет. Он также сказал, что Максим не использовал выражение «убить человека». Адвокат процитировала слова Галиева из допроса: «Он говорил завуалированно, а именно — “передать привет, отправить на пенсию». Вам свидетель сообщает только о приобретении боевого пистолета. А вы после этого сразу регистрируете уголовное дело о приготовлении к особо тяжкому преступлении — умышленному убийству? — спросила она Скоробогатова.
— Я не могу зарегистрировать кражу, если мне говорят, что готовится убийство,- ответил бывший следователь.
— Кроме рапорта сотрудников УБОП и заявления Галие какие были у вас факты по зарегистрированному вами делу?
— Ничего не было, — ответил Скоробогатов.
Сая Утепов спросил у него о деньгах, которые дали Галиеву обвиняемые.
— При выемке вещественных доказательств у Галиева у него было изъято 500 тысяч тенге, а у него должно быть 800 тысяч тенге. Что вам пояснил Галиев по факту пропажи трехсот тысяч тенге? Вы сообщили об этом руководству?
— Я устно доложил руководству. Поручений по проведению каких-либо следственных действий по этому поводу мне не было. Галиев сказал, что эти деньги у него из кармана, наверное, выпали, — ответил Скоробогатов.
— Вы просили сотрудников полиции, наблюдавших за Галиевым выехать на место и поискать их?
— Нет, я ничего не спрашивал, — раздраженно ответил Михаил Скоробогатов.
Мария ДРАЧЁВА, фото автора
ЧИТАТЬ ПО ТЕМЕ: Начальник полиции ЗКО ввел в заблуждение СМИ и общественность — заявление адвоката обвиняемой в несостоявшемся убийстве мужа
