Листая историю Ураласбеста. Не хлебом единым. 2

«Я понял: есть вещи вне системы...»

Актерский талант — своего рода гипноз. И чем талантливее актер, тем сильнее гипнотическое воздействие. Все-таки заставить зрителя заплакать или рассмеяться, установить в зале мертвую тишину — это гипноз. Не думайте, что актер работает по наитию. Он точно знает, в каком месте у зрителя должен комок встать в горле и в каком месте зритель должен рассмеяться. Что такое актерское искусство? Это сопереживание. Вы смотрите и сопереживаете тому образу, что я творю на сцене, экране — это, безусловно, гипнотическое воздействие. Я люблю театр, люблю это живое общение, хотя, должен сказать, кино — это удивительное искусство.

— Что побудило вас исполнить роль Ленина?

— Я увидел, что можно сыграть Ленина трагически. Я впервые понял, что Ленина можно сыграть нормальным человеческим ходом. Человек уходит из жизни. Мне это было интересно. В основном его играли таким: он во всем прав, ни тени сомнения, спускался такой бог, разрешал все сомнения, все конфликты, жизнерадостный, оптимистичный образ. А мне показалось: интересно сыграть Ленина уходящим из жизни. Вы знаете, в основу спектакля «Так победим!» был положен трагический факт, который не расшифрован и до сих пор. 18 октября 1923 года, за три месяца до смерти, Ленин рыдал в своем кабинете. Рыдал навзрыд минут 15. В этот момент в кабинете он был один, случайно Фотиева зашла и увидела, благодаря этому, собственно, мы и знаем об этом факте. Почему он рыдал? Может прощался, может понял что-то трагическое, необратимость чего-то? Мы не знаем этого и не узнаем никогда, можем только домысливать. Но потрясает: после этого он в свой кабинет не заходил, даже когда ему становилось лучше, дела вроде шли на поправку, никогда не просился в свой кабинет. Видно, 18 октября он что-то для себя понял. И этот человеческий ход мне был важен.

—    Что происходило на Красной площади 1 Мая и 9 Мая в этом году?

—    9 мая был парад. А Первого? Честно говоря, не видел, телерепортаж, говорят, выключили, но знаю: были оскорбительные или якобы оскорбительные лозунги. Мое отношение к этому? Мы еще не научились управлять собой. Если действительно было написано так, как говорят, такое неприятно видеть руководителям страны. По-человечески неприятно. С другой стороны, я понимаю, накал, нервы, прямо психоз нашего общества- Мы очень нервны. Во многом нас загнали в эту нервную ситуацию, нам ее навязали. Мы не знаем, что будет дальше. И такие акции вызваны не злым умыслам, а просто нервной ситуацией, психозом в обществе, когда люди не знают, что делать.

—    Как вы относитесь к эротике? Сталинизму? Проституции?

—    А так... смешать все в кучу. Но если серьезно: наивный вопрос — как отношусь к проституции? Естественно, плохо. Представляете, выйду я сейчас и скажу — отношусь хорошо. Даже если втайне и неплохо отношусь, все равно скажу — ненавижу. А к сталинизму? Как большинство, наверное. Хотя мне кажется иногда, может быть я не прав, многие беды наши не от системы, и от системы тоже, но и не только от нее. Работая над фильмом «Мертвые души», я понял: есть вещи вне системы. Чичиков мог появиться только у нас, ни в одной другой стране мира, только в определенной среде — русской среде. Где люди жрут, пьют и ничего не делают, как Собакевичи. Где врут на каждом шагу, как Ноздревы, где люди тупы в своем хозяйстве, как Коробочка. Где люди болтают и ничего не делают, как Маниловы. И появляется обаятельный деловой человек и начинает действовать. Первый комбинатор России, Чичиков, правда, действует на благо себе, не обществу. Удивительно, но такие комбинаторы, такие люди, как Чичиков, Бендер, могли появиться только-у нас. Сан Саныч из «Прохннднады» — это определенный уровень мышления, другой уровень - социальный, но появляются такие люди вне системы.

— Вы за отделение России?

—    А что, Россия хочет отделиться? От чего? С другой стороны, многие большие семьи крепки тем, что когда люди взрослеют, они живут отдельно» И расставаясь, они не теряют, а напротив, приобретают друг друга. Нормальные человеческие отношения.

—    Как вы относитесь к делу Гдляна-Иванова?

—    Товарищи, я не знал, что город Асбест , так политизирован. Нормально отношусь. Как обыватель, с любопытством. Мы втайне знаем, что наверху что-то не так, втайне хотим поддержать Гдляна - Иванова, хотим разоблачений наверху. Но с другой стороны, я честно говорю, не понимаю их. Если эти люди что-то имеют, пора перестать играть в прятки, пора перестать пугать. Если что-то имеете, предъявляйте. Это так естественно.

—    Ваши дети, если есть, также талантливы?

—    Дочь учится в университете, сын в школе.

—    Что нового внес новый министр культуры Губенко?

—    Я не знаю, что он внес. Пока улучшения такого . кардинального я не вижу. Но что в министерстве существует нормальная жизнь, могу точно сказать. Помню, когда был Демичев, я побывал в его кабинете. Удивительный был стол — чистый. Справа — стопка газет «Правда», телефоны, телефоны и стекло, под которым все телефоны, вплоть до ЦК. И на столе одна бумажка. К Губенко сейчас вхожу — горы бумаг. Кажется, не один год разбирать ворох. Люди к нему входят запросто. Во всяком случае, стиль этого учреждения сменился. Начинать надо хотя бы с этого, понемножку. Начинать, говорят, надо с себя. Губенко, по-моему, начал с себя, со своего дела.

—    Вы член КПСС?

—    Нет, я не член КПСС.

...Мы остановимся на этом и повторим за артистом: уходить со сцены он должен познанным не до конца,

Записала Н. ШИРОКОВСКИХ.

"Уральский асбест" 16 мая 1990 года № 19 (229)

НА СНИМКЕ: пожелание нам, журналистам, оставил на добрую память Александр Калягин»