Новое
«Агата Кристи» — как всё начиналось. 10
Автор книги, Пётр Май — родился в Асбесте, один из основателей и первый барабанщик рок-группы «Агата Кристи». В настоящее время живёт и работает в Екатеринбурге. Он поможет нам окунутся в атмосферу 70-80 гг.. Расскажет о том, чем жила молодежь Асбеста в те. великие, "застойные" времена.
(Продолжение)
Саша и Вадик остаются одни
Но они всё-таки сыграли на «Весне УПИ» — не на главной сцене, конечно, а на небольшой эстраде в студгородке. Причём сыграли что хотели, не подстраиваясь ни под какое жюри — для себя, для друзей, для слушателей со многих регионов страны — откровенно и зло. Грохотала по-цеппелиновски жесткая ритм-секция Пети и Бобра, мощные рифы и «запильные» соло источала неплохая «демократовская» гитара Вадика, которую он привёз из заработанной ударным трудом в стройотряде турпоездки в братскую Чехословакию, потратив там на неё все обмененные деньги. Клавишные партии Саши особой виртуозностью не отличались, но всё сыгранное было к месту и мелодично. Тексты песен, которые пел Вадик, какого-то протеста или злости не содержали, но и не сюсюкали «я тебя люблю, а ты не видишь…» и т.д.
Потом было ещё выступление на худсовете — тогда даже самодеятельные ансамбли должны были утверждать свои программы. Наученные горьким опытом, друзья опасались очередного фиаско от комиссии, поэтому по предложению Саши была подготовлена программа из доработанных песен позднего школьного периода с оптимистичными текстами и мажорными мелодиями, которые можно было исполнять очень негромко. Опыт «плагиата наоборот» уже был, и песни были приписаны известным авторам и композиторам. Группа на худсовете сыграла пару песен, и тут кто-то из комиссии, разбирающийся что к чему, попросил:
— Ребята, мы же знаем, что вы и свои песни играете — так сыграйте что-нибудь своё!
Друзья сначала оторопели, а потом поняли, что комиссия всерьёз посчитала исполненные ими песни за произведения советских композиторов! Переглянувшись с друзьями и подавив улыбку, Вадик в одиночку сыграл на гитаре красивый менуэт из программы недооценённого концерта.
— Ещё? — спросил он у комиссии. Члены жюри закивали головами.
Тогда друзья «поддали газу» — после окончания жесткой по звучанию арт-роковой композиции комиссия замахала руками — достаточно! Но репертуар утвердили единогласно. В одной из следующих глав мы ещё вернёмся к этим песням — но в слегка неожиданном ракурсе.
А дальше пришла пора расставаться — Петя защитил диплом и уехал по распределению в Сургут. Было тяжело покидать друзей, но порядки тогда были жёсткие — не прибывший на предприятие по месту распределения молодой специалист объявлялся «вне закона» в смысле дальнейшего приёма на работу.
Группа осталась без барабанщика и заперлась в репетиционной комнате — той самой каморке для хранения аппаратуры на радиофаке, сосредоточившись на написании новых песен, экспериментах на синтезаторах, да и вообще на поиске нового стиля и звучания. Результатом этих трудов стала запись второго магнитоальбома «Голос». Тут мы остановимся подробнее на технике звукозаписи того времени.
Отечественной многоканальной звукозаписывающей техники тогда просто не существовало, а импортные многодорожечные магнитофоны были только на студиях фирмы «Мелодия». Поэтому, например, звукооператор свердловской группы «Трек» Александр по прозвищу «Полковник» вынужден был создать 4-дорожечный студийный магнитофон из неплохого по характеристикам, но всё-таки не приспособленного для этого 2-дорожечного стереомагнитофона «Тембр-2». Но, как на беду, не было на радиофаке ни одного такого магнитофона, были только обычные бытовые катушечные магнитофоны. Если при записи альбома «Если» одновременно во время первого дубля записывались все барабаны, бас, рифовая гитара и основные клавишные партии, а за второй дубль во время перезаписи с одного магнитофона на другой — соло-гитара, вокал и клавишные соло и получившаяся запись и была конечной — так тогда записывались многие самодеятельные группы, то запись «Голоса» была сверхуникальной.
Сначала надо было записать синтезированные на «Поливоксе» электронные барабаны, но синтезатор был один и одноголосым, т.е. за один дубль нужно было сыграть только один барабан (начинали традиционно с «бочки»), но на всю песню сразу! То есть сначала надо было полностью в нотах расписать, где в каком такте и что этот единственный барабан будет играть. Ситуация осложнялась тем, что партии барабанов у группы никогда не были упрощёнными (так уж с Пети повелось), поэтому надо было очень точно придумать и сыграть всю дорожку с учетом брейков, перебивок, смен ритма и т.д. Единственная ошибочка в треке — и надо было переписывать весь трек! Потом синтезатор перенастраивался на звучание другого барабана, например «рабочего», включался на воспроизведение магнитофон с записью трека бочки и наигрывался полностью второй барабан — уже два барабана вместе записывались на второй магнитофон. И так до тех пор, пока все барабаны и тарелки не будут записаны. Потом на барабаны накладывались бас-гитара, гитара, клавиши и вокал. Поэтому конечная запись получалась путём многократных перезаписей с магнитофона на магнитофон. В процессе записи была сделана ещё одна попытка ввести в состав группы вокалиста — Саша привёл своего институтского друга Александра (с его именем нам будет проще, т.к. его всегда звали «Иваном» за созвучие его фамилии, а поскольку Александров в те времена было много и в школе, и в институте, и в стройотряде — и чтобы сразу откликался тот, кто нужно, им давали клички). Так вот, Иван обладал оригинальным тембром голоса, был толковым музыкантом, да и вообще просто хорошим другом. Вместе с Вадиком они спели несколько песен в альбоме, например, заглавную композицию «Голос».
Так незаметно пролетели два года — Саша уже закончил интернатуру и работал в больнице врачом и на своей учебной кафедре ассистентом. Вадик и Бобёр закончили радиофак — Вадим остался инженером на своей родной кафедре, а Бобёр работал на военном радиозаводе.
А в стране уже потихоньку начались заметные перемены — в Свердловске, следом за Москвой и Питером, открылся рок-клуб.
«Агата Кристи» — как всё начиналось. П. Май "Урал" №9. 2015г.
Продолжение следует.
(Продолжение)
Саша и Вадик остаются одни
Но они всё-таки сыграли на «Весне УПИ» — не на главной сцене, конечно, а на небольшой эстраде в студгородке. Причём сыграли что хотели, не подстраиваясь ни под какое жюри — для себя, для друзей, для слушателей со многих регионов страны — откровенно и зло. Грохотала по-цеппелиновски жесткая ритм-секция Пети и Бобра, мощные рифы и «запильные» соло источала неплохая «демократовская» гитара Вадика, которую он привёз из заработанной ударным трудом в стройотряде турпоездки в братскую Чехословакию, потратив там на неё все обмененные деньги. Клавишные партии Саши особой виртуозностью не отличались, но всё сыгранное было к месту и мелодично. Тексты песен, которые пел Вадик, какого-то протеста или злости не содержали, но и не сюсюкали «я тебя люблю, а ты не видишь…» и т.д.
Потом было ещё выступление на худсовете — тогда даже самодеятельные ансамбли должны были утверждать свои программы. Наученные горьким опытом, друзья опасались очередного фиаско от комиссии, поэтому по предложению Саши была подготовлена программа из доработанных песен позднего школьного периода с оптимистичными текстами и мажорными мелодиями, которые можно было исполнять очень негромко. Опыт «плагиата наоборот» уже был, и песни были приписаны известным авторам и композиторам. Группа на худсовете сыграла пару песен, и тут кто-то из комиссии, разбирающийся что к чему, попросил:
— Ребята, мы же знаем, что вы и свои песни играете — так сыграйте что-нибудь своё!
Друзья сначала оторопели, а потом поняли, что комиссия всерьёз посчитала исполненные ими песни за произведения советских композиторов! Переглянувшись с друзьями и подавив улыбку, Вадик в одиночку сыграл на гитаре красивый менуэт из программы недооценённого концерта.
— Ещё? — спросил он у комиссии. Члены жюри закивали головами.
Тогда друзья «поддали газу» — после окончания жесткой по звучанию арт-роковой композиции комиссия замахала руками — достаточно! Но репертуар утвердили единогласно. В одной из следующих глав мы ещё вернёмся к этим песням — но в слегка неожиданном ракурсе.
А дальше пришла пора расставаться — Петя защитил диплом и уехал по распределению в Сургут. Было тяжело покидать друзей, но порядки тогда были жёсткие — не прибывший на предприятие по месту распределения молодой специалист объявлялся «вне закона» в смысле дальнейшего приёма на работу.
Группа осталась без барабанщика и заперлась в репетиционной комнате — той самой каморке для хранения аппаратуры на радиофаке, сосредоточившись на написании новых песен, экспериментах на синтезаторах, да и вообще на поиске нового стиля и звучания. Результатом этих трудов стала запись второго магнитоальбома «Голос». Тут мы остановимся подробнее на технике звукозаписи того времени.
Отечественной многоканальной звукозаписывающей техники тогда просто не существовало, а импортные многодорожечные магнитофоны были только на студиях фирмы «Мелодия». Поэтому, например, звукооператор свердловской группы «Трек» Александр по прозвищу «Полковник» вынужден был создать 4-дорожечный студийный магнитофон из неплохого по характеристикам, но всё-таки не приспособленного для этого 2-дорожечного стереомагнитофона «Тембр-2». Но, как на беду, не было на радиофаке ни одного такого магнитофона, были только обычные бытовые катушечные магнитофоны. Если при записи альбома «Если» одновременно во время первого дубля записывались все барабаны, бас, рифовая гитара и основные клавишные партии, а за второй дубль во время перезаписи с одного магнитофона на другой — соло-гитара, вокал и клавишные соло и получившаяся запись и была конечной — так тогда записывались многие самодеятельные группы, то запись «Голоса» была сверхуникальной.
Сначала надо было записать синтезированные на «Поливоксе» электронные барабаны, но синтезатор был один и одноголосым, т.е. за один дубль нужно было сыграть только один барабан (начинали традиционно с «бочки»), но на всю песню сразу! То есть сначала надо было полностью в нотах расписать, где в каком такте и что этот единственный барабан будет играть. Ситуация осложнялась тем, что партии барабанов у группы никогда не были упрощёнными (так уж с Пети повелось), поэтому надо было очень точно придумать и сыграть всю дорожку с учетом брейков, перебивок, смен ритма и т.д. Единственная ошибочка в треке — и надо было переписывать весь трек! Потом синтезатор перенастраивался на звучание другого барабана, например «рабочего», включался на воспроизведение магнитофон с записью трека бочки и наигрывался полностью второй барабан — уже два барабана вместе записывались на второй магнитофон. И так до тех пор, пока все барабаны и тарелки не будут записаны. Потом на барабаны накладывались бас-гитара, гитара, клавиши и вокал. Поэтому конечная запись получалась путём многократных перезаписей с магнитофона на магнитофон. В процессе записи была сделана ещё одна попытка ввести в состав группы вокалиста — Саша привёл своего институтского друга Александра (с его именем нам будет проще, т.к. его всегда звали «Иваном» за созвучие его фамилии, а поскольку Александров в те времена было много и в школе, и в институте, и в стройотряде — и чтобы сразу откликался тот, кто нужно, им давали клички). Так вот, Иван обладал оригинальным тембром голоса, был толковым музыкантом, да и вообще просто хорошим другом. Вместе с Вадиком они спели несколько песен в альбоме, например, заглавную композицию «Голос».
Так незаметно пролетели два года — Саша уже закончил интернатуру и работал в больнице врачом и на своей учебной кафедре ассистентом. Вадик и Бобёр закончили радиофак — Вадим остался инженером на своей родной кафедре, а Бобёр работал на военном радиозаводе.
А в стране уже потихоньку начались заметные перемены — в Свердловске, следом за Москвой и Питером, открылся рок-клуб.
«Агата Кристи» — как всё начиналось. П. Май "Урал" №9. 2015г.
Продолжение следует.