Отражение прошлого в нотах: ставропольский ансамбль поразил слушателей на фестивале этнической музыки
Объединение самородков — Дмитрий, в чём идея проекта? И почему «Ретроспектива»? — «Ретроспектива» — это взгляд в прошлое через призму нынешнего дня. Идея такого проекта пришла лет десять назад: очень хотелось копнуть забытый русский (да и не только русский) фольклор. Наконец, в 2017 году я объединил сессионных музыкантов и вокалистов, чтобы исполнять славянский фольклор в джазовой, импровизационной обработке. В нашем колледже искусств услышал вокалистку Анну Яцукову. Её голос был как раз таким, какой был и нужен проекту. Другой самородок — Алина Черкова, она из самодеятельности, но выросла в семье аутентичных музыкантов. Так мы стали исполнять народные песни, смешивая их с джазом, роком, классикой. — Чем вас привлекает фольклор, обряды, традиции? — Думаю, что каждый человек задаётся вопросами: каковы мои корни, что меня связывает с прошлым, почему мои предки жили именно так? Я находил много полезного и важного о прошлом народов в этнической музыке. А ещё это кладезь мелодий и ритмов! Например, слушаешь, как исполняют белгородские бабушки духовные стихи «На Иордане», и осознаёшь: такого нет в европейской музыке! Куплетов много, и чтобы удержать внимание слушателя, постоянно повышается тональность. Причём, не на полтона-тон, как это принято в академической или джазовой музыке, а на четверть тона! И они так делают в течение произведения восемь раз! Такое на клавишных можно сыграть только с помощью специального механизма для повышения-понижения тона. А эти бабушки поют, как пели их предки много веков назад. — Как зародился интерес к фольклору? — Я рос в семье, где звучала народная музыка — от обрядовой, глубинной музыки до филармонических обработок народных мотивов. Моя мама — фольклорист, преподавала в Краснодарском институте культуры, была дирижёром оркестра народных инструментов. Сотрудничала с известными домристами Александром Цыганковым и Юрием Костевым. Их ансамбль успешно гастролировал по всей стране. И меня мама научила играть на балалайке и домре, я даже играл в оркестре. Найти свой музыкальный язык — Что сформировало вас как артиста? — Общение с серьёзными музыкантами, учёба в Ростовской консерватории. Бесконечное слушание музыки: я с утра до ночи был в наушниках. В консерватории меня интересовала джазовая музыка и классика. 90% времени и усилий уходило на занятия этой музыкой. И ещё — работа над своими композициями. Я пытался найти органичный для меня музыкальный язык. И нашёл его, проникнувшись аутентичным звучанием. Меня заворожили непостижимые, на первый взгляд, гармонии, сложные размеры и ритмические построения народных сочинений. В поисках уникального фольклорного и этнографического материала стал ездить в экспедиции на Алтай, в Бурятию, Забайкалье, Монголию, на Север. — А чем отличается южнорусская вокальная манера от северной?— Обычно северная традиция вокала — прижатая, тихая; там поют в низкой избе холодными вечерами. А на юге везде раздолье, степи, солнце, и чтобы тебя услышали, требуется петь полной грудью, зычно, громко.Но южнорусская манера — понятие широкое, на Ставрополье это преимущественно казачьи традиции. И всё равно они отличаются, например, на Кубани и Дону. В частности, на нижнем Дону поют не так, как в верховьях этой реки, на берегах Хопра.— Какова репертуарная политика «Ретроспективы»?— Это некая эклектика, которая включает в себя многое, в том числе шаманскую музыку и джаз. «Ретроспектива» ближе всего к world music — это квинтэссенция многих стилей.Строгих репертуарных рамок у нас нет. Поэтому у нас не только русская музыка, но и балканская. Конечно, многое зависит от предпочтений и навыков вокалистов. Если вокалист хочет, может и делает, то наша задача как инструменталистов — придумать стильную и выверенную аранжировку. Энергетика и эксперименты — В чём польза фестивалей, которые вы посещаете? — Мне довелось побывать на крупных международных фестивалях и на различных межрегиональных. В Москве, Санкт-Петербурге, Казани, в Крыму, и так далее. Сам факт посещения фестиваля — это уже событие. И всегда — мощнейшая энергетика, праздничное настроение, новый опыт. Фестивали вдохновляют и, конечно, выявляют «болевые точки». Но в целом ощущается творческий подъём, обостряется желание искать новое, работать. — Каковы впечатления от нынешнего фестиваля? — «Солнцестояние» — достойный фестиваль, он посвящён древнему русскому празднику, Купале. Приехали совершенно разные, самобытные музыканты. И не обязательно связанные с русской традицией. Например, вокалистка Ульяна Бойцова сочетает сильный голос, этнические музыкальные инструменты и мотивы разных народов — и звучит при этом очень современно. А московская вокалистка и композитор, исследовательница древней русской музыки Татьяна Калмыкова исполнила уникальные древнерусские песни, индийские раги и шаманские напевы. Тут всё: и эксперимент, и авангард. — Что вы показали зрителям «Солнцестояния»? — Я выступил в четырёх ипостасях. Мой проект «Ретроспектива» представил двухчасовую программу, огромный репертуар с авторскими аранжировками. Выступали в составе: Алина Черкова и Лилия Шатравина (вокал), Павел Должиков (бас-гитара), Сергей Кантемиров (гитара), Станислав Гостищев (ударные) и я (синтезатор, джембе, сантур, мандола). Затем наша инструментальная группа выступила в проекте «Этнодар», сопровождая выступление казачьей вокальной группы. Был и ещё один совместный купальский концерт — я и Павел Должиков аккомпанировали Татьяне Калмыковой. Получилось очень неплохо. Больше всего мне запомнилось, как мы с Павлом Должиковым сыграли ночную медитацию — свободная атмосфера, спонтанность и поток импровизации. Мы получили невероятное удовольствие. Я играл на сантуре [восточный струнный ударный музыкальный инструмент, род цимбал — Прим. ред.]. Чудо чудное и диво дивное — На фестивале вы также провели свой мастер-класс. На какую тему? — Тема «Импровизация — как корень эволюции человечества». Сам термин «импровизация» трактуют по-разному. И я провел со зрителями интерактив: мы начали импровизировать движением, руками, ритмом, мелодикой, паузами — чем угодно. Чтобы что-то родилось, нужно не бояться импровизировать. Кроме того, я познакомил публику с сантуром и собственноручно изготовленным инструментом — мандолой. У мандолы четыре струны, и она заменяет бас-гитару, но по тембру немного выше её. — Вы верите, что народные песни обладают магическими свойствами? — Могу назвать двух музыкантов, чьи произведения звучат очень душевно и проникновенно. Это Сергей Старостин — яркий представитель фолка и Инна Желанная — она ближе к альтернативному року.Что касается аутентичного звучания, то мне довелось слышать старообрядцев в Забайкалье. Они пели, и по моему телу мурашки бегали. Их пение было чудо чудное и диво дивное. И такое ощущение, что я участвую в обряде. На Алтае местные жители исполняли шаманскую музыку на различных национальных инструментах. И тоже был похожий эффект.— Почему нужно идти на ваш концерт, слушать вашу музыку?— Хочется, чтобы люди знали исконные мелодии и задумались о своих корнях. Помню, приехали музыканты из Еревана. Они играли тысячелетний музыкальный материал! Он передавался от дедушки к внуку. Молодые ребята в ХХI веке чтят свои традиции, и это дорогого стоит. Мне бы хотелось, чтобы все народы мира проявляли интерес к своей этнической музыке. А «Ретроспектива», надеюсь, способствует этому.