"Провода прикрепили к мизинцам": сбежавший после пыток чеченец – о преследовании геев и угрозе выдачи

Уроженец Чечни Салман Мукаев, подвергшийся на родине пыткам по ложным обвинениям в гомосексуальности, находится в Армении под угрозой экстрадиции в Россию. В Грозном силовики пытали его током, заставили на камеру назвать себя геем, а также заманивать ЛГБТ-людей на подставные свидания. После похищения распалась и семья Мукаева: жену после десяти лет брака забрали домой ее родственники.


В республике против него возбудили дело о незаконном хранении оружия и объявили в федеральный розыск – правозащитники считают преследование Мукаева незаконным. Суд в Ереване 25 мая отложил рассмотрение вопроса о его экстрадиции в Россию. Россия требует от Армении его выдачи, но сам Мукаев и его защита уверены – на родине ему грозит смертельная опасность.


В интервью сайту Кавказ.Реалии Салман Мукаев рассказал о том, что произошло с ним в Грозном в отделе МВД, почему он уехал из России и как оценивает риски возможной депортации на родину.


– Салман, что вы думаете о перспективах суда в Армении по запросу о вашей экстрадиции?


– Я надеюсь, что суд вынесет верное решение и меня тут примут. Для меня сейчас на первом месте не переезд в какую-то другую страну, а возможность остаться здесь и не возвращаться в Россию.


– Вы считаете, что на родине вам находиться опасно?


– Я на сто процентов в этом уверен. Перед тем как меня отпустили, мне ясно дали понять, что если я расскажу кому-то о том, что происходило, то меня убьют. Такой я в Чечне не первый и не единственный. В Чечне есть такая практика: они (сотрудники силовых структур. – Прим. ред.) либо сами убьют, либо заставят это сделать родственников со стороны отца. Потребуют принять жесткие меры, убить меня.


– Что сейчас с вашими родственниками, поддерживаете ли вы связь?


– Я больше трех лет не нахожусь в России. Психологическое давление на моих родственников оказывали после того, как я уехал, это продолжалось несколько месяцев. Сейчас я с родственниками связь не поддерживаю.


– Вы были женаты на момент задержания. Что произошло с женой?


– Когда мне пришлось уехать из России, родственники жены забрали ее. Мы были женаты десять лет. Это было их решение. С тех пор мы с ней не общались.


– После задержания в Чечне в 2020 году вы вернулись домой только через неделю. Что происходило с вами все это время?


– Меня задержали вечером в четверг. Приехали прямо к нам домой. Матери моей сказали, что заберут меня ненадолго, на несколько часов. Сказали, что якобы я совершал махинации с какими-то номерами. Я вообще не понял, в чем дело, но они обещали быстро с этим разобраться.


Мы приехали в Ленинский РОВД Грозного, поднялись на четвертый этаж. Там в кабинете стояло человек восемь или десять – полный кабинет людей. Один показал мне скриншот с сайта для знакомств, там была переписка, в ней был мой номер телефона и фото с сайта "Одноклассники". Он спросил: "Это ты?", я ответил положительно. Я даже текст переписки прочесть не успел, разглядел только свое фото, и после они все налетели на меня молниеносно, повалили на пол и начали избивать. Потом надели на голову пакет, я задыхался. Потом провода прикрепили к мизинцам на руках и начали ток пропускать.




Это была переписка с женщиной, не с мужчиной даже. Я общался иногда с женщинами на сайтах, просто от скуки заходил туда. И та переписка, о которой они говорили, – там я якобы общался с женщиной на тему гомосексуальности. И они обвинили меня в том, что я гей. Пытали, выбивая информацию о каких-то людях, с кем я встречался, требовали адреса. В первый день пытали больше двух часов. Когда поняли, что сказать мне нечего и некого выдавать, то полезли в мой телефон. Нашли там номер одного моего друга, заставили сказать его адрес. Поехали за ним – и привезли его тоже туда, в РОВД.


Его завели в отдельный кабинет и там тоже начали пытать. Хотя бы недолго пытали. Потом завели в кабинет, где был я, достали камеру и заставили нас на видео оговорить самих себя. Якобы мы вступали друг с другом в связи сексуального характера. Вот так под пытками мы себя оговорили.


Это была уже ночь. После того как сделали запись, меня отвели в другой корпус и посадили в камеру, а друга оставили в здании РОВД. На следующее утро его тоже посадили в мою камеру. Его выпустили в воскресение, а меня оставили – с понедельника начали водить по следователям там же, в РОВД, но уже на втором этаже. Сказали, что если я не подпишу их бумаги, то не выйду оттуда никогда.


– А что это за бумаги?


– Это должны были быть бумаги о том, что у меня якобы нашли боеприпасы, поэтому задержали. Они при мне достали из пакета ржавый рожок от автомата. Я его не трогал даже, на нем нет моих отпечатков. Они сказали: "Ты его нашел, потом шел по улице, где мы тебя поймали и обнаружили этот рожок". Бред, конечно, но я подписал то, что они мне дали.


В среду меня снова повели в тот же корпус – привели родственников со стороны отца, им что-то сказали, но я так и не знаю что. Они были в шоковом состоянии. Они ушли, и после этого я их больше не видел.




В четверг меня снова завели на четвертый этаж РОВД, в то место, где меня пытали. Там меня встретил другой человек, который представился сотрудником ФСБ. Он заставил меня подписать еще бумагу о том, что я буду сотрудничать с ними.


Сотрудничать надо было так: знакомиться на сайтах с мужчинами и приводить их в арендованные квартиры, где было все оборудовано видеокамерами. Я согласился и снова что-то подписал. Вечером меня увезли домой, телефон не вернули. Сказали, что отдадут через неделю, когда мои раны заживут – и тогда, мол, будем дальше сотрудничать. В тот же вечер я уехал из Чечни, а потом и из России.


Я пробыл там ровно неделю и за это время подписал листов шесть или больше, они были пустые. Но даже если там что-то и было бы написано, мне не дали бы прочесть, если бы попросил, то избили бы. Так что до сих пор не знаю, что в итоге я подписал.




– До того как с вами это произошло, вы знали, что могут вот так задержать, ни за что?


– Конечно, знал. Как бы кто ни пытался скрыть, но информация просачивается. Но про убийства и массовые преследования не знал. Я начал узнавать все, когда уже уехал из России, например, про убийство 27 (речь идет о 27 жителях Чечни, которые, по информации "Новой газеты", были казнены в подвале полка полиции имени Кадырова в Грозном в январе 2017 года. – Прим. ред.). Я слышал, что людей задерживали, но не знал, что их казнили. Я не думал все равно, что преследования имеют такой масштаб. Возможно, я не знал этого, пока сам не столкнулся с таким.


– Как вы сейчас, зная о том, как все происходит, оцениваете ситуацию в Чечне?


– Ситуация критическая. Преследуют по разным мотивам – не только по ориентации, а даже за злобный комментарий в соцсетях. Но самое массовое – это за ориентацию, конечно. Я знал и раньше, что людей могут задержать даже за несоответствующий внешний вид. Но сейчас стало хуже.


– С тех пор как вы уехали, что-то изменилось?


– Я наблюдаю, читаю новости и вижу, что становится только хуже.


***


В январе сайт Кавказ.Реалии опубликовал интервью с человеком, прошедшим через пытки в Чечне из-за комментария в соцсети. В правозащитной ассоциации "Вайфонд" отмечают, что в подавляющем большинстве случаев жертвы пыток отказываются об этом рассказывать, даже если им удалось выйти на свободу и покинуть страну, и даже на условиях анонимности, из-за опасения за собственную безопасность и безопасность родственников.


Житель Курчалоевского района Чечни на протяжении десяти дней подвергался пыткам и издевательствам в местном отделе полиции: перед кадыровцами он "провинился" из-за мемов и саркастических комментариев в интернете. Сотрудники МВД увезли 21-летнего Асланбека (имя изменено по просьбе собеседника. – Прим. ред.) из дома его родителей, дав обещание, что их сына "пальцем не тронут". Его вернули родственникам с обширными гематомами, выбитым зубом и затрудненным дыханием из-за травм груди.


Глава Чечни Рамзан Кадыров утверждает, что секретных тюрем в республике нет. В частности, он заявил об отсутствии подвалов для незаконно задержанных на территории его особняка. В то же время "Новая газета" и правозащитная организация "Комитет за гражданские права" неоднократно сообщали, что в секретных тюрьмах в Чечне содержат похищенных силовиками жителей республики. Оппозиционный блогер Ибрагим Янгулбаев описал секретную тюрьму, в которой находился сам, и рассказал о личном участии Кадырова в пытках.