Александр Трошечкин: Путь от «Локо» и «Динамо» до Карпина и Талалаева
741
Интервью воспитанника «Локомотива» Александра Трошечкина.
К последнему перерыву в нынешнем сезоне РПЛ «Ахмат» подошел на шестом месте. Ближайший матч после возобновления — против «Спартака» в Москве — выглядит интригующим. Победа позволит грозненскому клубу приблизиться к цели — самому высокому месту в истории клуба или, по крайней мере, повторению предыдущего достижения. Шесть лет назад тогда еще «Терек» под руководством Рашида Рахимова финишировал пятым.
Хорошей игре и результатам способствует возросшая конкуренция в центре полузащиты. Тимофеев, Швец, Олейников, Камилов, Диванович и завершающий восстановление после травмы Александр Трошечкин. Его ждали зимой в «Торпедо» — Александр дважды в карьере переходил в команды Андрея Талалаева. Трошечкин остался и будет доказывать, что способен быть крутым джокером и для Сергея Ташуева.
Из интервью Трошечкина вы узнаете:
Мама инженер-электроник. Папа — столяр-краснодеревщик. Сам делает мебель и устанавливает. Руки золотые, тут я в него не пошел. Гвоздь, конечно, забью, но не с первого раза. Если какой-то вопрос, сразу звоню папе.
Я был на открытии обновленного стадиона «Локомотив» летом 2002-го. А первый матч в жизни «Локомотив» — «Барселона». Полный стадион, очень крутая атмосфера, что невероятно важно для ребенка. Заразился, заболел футболом.
Был на игре с дортмундской «Боруссией», где забил Игнашевич. Следующий сезон хорошо помню, когда в квалификации прошли «Шахтер». Ходил на «Арсенал», за который болею в Европе. Сезон «непобедимых» в АПЛ Арсена Венгера, «Локомотив» сыграл с ними 0:0. Ну и победа над «Интером» 3:0, тогда было очень холодно.
— Кому тяжелее в холод, футболистам или болельщикам?
— Болельщикам. Футболисту может очень больно прилететь мячом в мороз, а если наступят, реально и перелом получить. Но болельщикам точно тяжелее. Тем более стадион «Локомотив» продуваемый, согреться негде.
Я не играл по системе «весна-осень», было бы интересно сравнить. Сейчас смотришь: поля ужасные, в декабре они тоже уже так себе. Скорости не те, механика движений иная. Лучше насыщать май, сентябрь, летние месяцы, играть два раза в неделю. Настало хорошее время, чтобы вернуться на прежнюю систему, мне кажется.
— Точно хорошее время, чтобы быть болельщиком «Арсенала».
— Не самый сильный сезон для «Манчестер Сити», есть шанс стать чемпионом. Меня прежде всего поражает, как сейчас футболисты «Арсенала» великолепно выходят из-под прессинга, идеально располагаются на поле. Хотя по именам у «Сити» игроки на замене сильнее.
Любил в детстве Роналдинью и Зидана, но самые первые и сильные впечатления — это все равно «Локомотив». Фанател от Лоськова, был счастлив, когда дали первую форму с десятым номером.
— Фанател именно от футбола или ходил на фанатскую трибуну?
— Один раз, но мне не понравилось, если честно. Там такой закон «футбол можно дома посмотреть», но я-то именно футбол пришел смотреть. Понимаю людей с этих секторов, но… не мое.
С возрастом стал спокойнее следить за матчами, а будучи ребенком переживал очень. Когда «Локомотив» вылетал от «Монако» в Лиге чемпионов, у меня реально поднялась температура от нервов.
— Школа «Локомотива» всегда в топе по количеству выпускников, заигранных на высоком уровне.
— У нас очень успешные 90-е года рождения. Кстати, не знаю, считаюсь ли я выпускником именно «Локомотива», ведь я оттуда уходил, был в «Динамо» до 16 лет (очень благодарен, кстати, там тренировали меня Кирилл Новиков и Сергей Силкин), потом вернулся. А до выпуска в одной школе надо пробыть минимум три года.
Сейчас результаты «Локомотива» чуть ухудшились. Я слежу, там занимается брат жены. Результат в Академии некоторые тренеры ставят выше, но их трудно осуждать. Во-первых, зарплаты не очень высокие, даже в топовых академиях. Во-вторых, контракты многие только на год. Допустим, ты тренируешь 11-летних. То, чему их учишь, проявится лет через восемь, а с тобой не продлят контракт сейчас. Чтобы продлили, нужен результат.
Поэтому везут и везут новых мальчишек. Я 1996-го, это звездный год «Чертаново». Мы как-то с ними играли три раза за год — и это все время были разные составы. Не менялся только [Александр] Солдатенков.
Мне выигрывать конкуренцию помогало отсутствие давления. Родители никогда не говорили: вот, ты должен стать футболистом, кормить нас и себя. Я ушел из «Динамо», потому что там после девятого класса парни уже живут на базе и экстерном проходят последние классы. А я учился в физико-математической школе, и родители сомневались, стоит ли в 16 лет идти all-in в футбол.
В итоге я вернулся в «Локомотив» и доучился в своей школе. Это дало мне огромное преимущество по жизни. Огромное спасибо всем учителям и особенно классной руководительнице. Как-то мама пришла к ней с просьбой вразумить меня, чтобы я думал о поступлении в институт. А она ответила: «Не ломайте жизнь ребенку. Пускай делает, что хочет. Вы видели, как он играет?!»
— Она сама-то видела?
— Один раз на школьном турнире. Главный посыл — убедила маму, чтобы я сам выбирал путь. В итоге выпуск из школы «Локомотива» зимой, я еще в 11-м классе и подписываю контракт с «Анжи». За последние полгода в школе был недели две, приехал только перед ЕГЭ. Троек не было, сдал экзамены нормально, с классной руководительницей общаюсь до сих пор.
— Почему «Анжи», а не дубль «Локомотива»?
— Перед выпуском мы выиграли чемпионат России, я стал лучшим бомбардиром команды. Выкатывают список из восьми человек, кто зимой едет на сборы с дублем. Баринов, Жемалетдинов, Довбня. Меня нет. Все опешили, я больше всех. Думал заканчивать, и тут позвонили из «Анжи».
— Звездного «Анжи»?
— Не звездного уже, но все еще очень хорошего по организации, с офигенными условиями. Позвали в основу. Команда шла на последнем месте, но амбиции спастись были. Приехали Бухаров, Алиев, Билялетдинов, Быстров.
Очень сильно готовился к сборам. После насыщенного года в Академии сам тренировался в декабре, в парке, кроссы на снегу. Приехал на сборы, нагрузка взрослой команды плюс плоскостопие, в итоге получил стрессовый перелом пятой плюсневой. Пропустил больше двух месяцев.
— Один вопрос. Как вы умудрились не спастись? Смолов еще был…
— Не могу сказать, что мы провалили концовку. Набирали очки, но их было мало изначально. Уровень лиги даже такому составу не позволил остаться.
Впечатлений много, конечно. Приезжаю в аэропорт отправляться на сборы, в джинсах и рубашке. Ещенко смотрит на меня и спрашивает: ты чем заниматься-то будешь? Я очень нервничал и ответил «футболом». Потряхивало первое время. Люди из телевизора рядом, скорости другие.
— Володя Быстров сейчас точно из телевизора.
— Когда шел на обед, услышал ор. Повернул голову, а там сидит Быстров и очень громко что-то рассказывает Бухарову, Кержакову, Максимову. Он плюс-минус такой же был в команде, как и сейчас на «Матче». Ничего не скрывал, говорил в лоб.
Уже потом в «Тосно» Володя подсказывал мне вещи чисто футбольные — что сделать в том или ином эпизоде, за кем последить. Что приятно, он это делал лично, а не как бывает, когда опытный футболист тебя 17-18-летнего на все поле пылесосит.
Сейчас смотрю студии между матчами, прислушиваюсь к мнениям бывших футболистов. Иногда соглашаюсь, иногда нет.
— Какая первая профессиональная зарплата в Махачкале?
— Сто тысяч рублей, большие деньги для школьника. В тот момент я зарабатывал чуть-чуть меньше, чем мои родители вместе взятые. Эти деньги очень помогли — у семьи кредиты были плюс я поступил на платное в Московский экономико-статистический институт на спортивный менеджмент. Через полгода у заведения отобрали лицензию, МЭСИ поглотил РЭУ имени Плеханова. В итоге по ценнику МЭСИ я получил диплом Плеханова, хотя обучение там стоит в четыре раза больше.
— То есть ты спортивный менеджер по образованию и по окончании карьеры можешь прийти в знакомые тебе «Химки» и навести порядок в управлении.
— Не знаю, что там будет к тому времени. Главное, чтобы клуб существовал. Чтобы нормально работать, мне надо будет еще где-то выучиться. Плюс подтянуть английский.
— Вернемся к футболу. «Анжи» вылетел, главный тренер Гаджи Гаджиев ушел, ты — тоже.
— У меня был пункт о расторжении в случае вылета. Узнав, что Гаджиев не останется, воспользовался им. И в 18 лет меня свободным агентом подписал «Ростов».
Миодраг Божович мне доверял, ставил в состав на сборах. Выпустил несколько раз в чемпионате — против первого, второго и третьего места. C «Краснодаром» вышел на замену, проигрывали 0:2, с ЦСКА у нас очень много травмированных было, можно было поменять схему, но Божович выпустил меня в старте на привычную позицию в центре полузащиты. Напротив — Игнашевич, на которого я смотрел с трибуны за десять лет до этого. Еременко играл первый матч после перехода. Я играл против Романа и с ума сошел от его открываний — человек креативный даже без мяча. В конце первого тайма мы привезли глупый пенальти, Божовича удалили. В начале второго один за одним получили четыре, в концовке еще один. 0:6 закончили, больше в основе «Ростова» в старте не выходил ни разу.
За первые полгода там зарплату один раз заплатили. Жил на базе, тренировался с основой, играл за дубль. Тяжелое время, преддепрессивное состояние.
— Дубль «Ростова» тогда тренировал Игорь Гамула, которого всем нам сейчас не хватает… У тебя с ним отношения не сложились, кажется.
— Ему было обидно, что меня — а я был самый молодой даже в дубле — взяли со стороны сразу в основу, а его парней, воспитанников клуба, не подтягивали. Плюс в основе я тренировался на позиции латераля, а у Гамулы играл под нападающими.
Незадолго до смерти увиделись с ним случайно в Москве. Я ездил сам тренироваться, а он работал с любительской командой. Так хорошо пообщались! Говорит, кровушки ты у меня попил. Но конфликта между нами не осталось.
— Дальше основу «Ростова» возглавил Курбан Бердыев.
— Мы идем шестнадцатыми, а он через неделю после прихода на теории заявляет: будем стараться в следующем сезоне попасть в Лигу чемпионов. Мы такие, ну, ладно… И реально сбылось.
Очень сильный тренер в плане тактики, нюансов.
— Калачев и Гацкан лидеры того «Ростова».
— Доставалось от них прилично. Какое-то время у Калачева семья уехала, он жил на базе месяц через стенку от меня. Я шепотом месяц разговаривал.
Полгода у меня не было имени, Калачев меня называл Малый. Пихал мне на тренировках, даже когда я играл за другую команду. Такого я нигде не видел.
— В серебряном сезоне «Ростова» ты провел на поле 10 минут.
— Мне медаль не дали. К тому моменту, когда проходило награждение, я уже ушел в аренду в «Факел». Клуб потом дозаказывал медали, чтобы хватило всем из персонала. Дополнительная партия пришла с ошибкой — написали «Росссия». Вот эти бракованные повесили в кабинете теории, я просил хотя бы такую медаль — мне не разрешили. Не знаю почему.
Понятно, что это не достижение. Я больше был в команде, чем играл.
— Десять минут ты провел, заменив Бориса Ротенберга.
— Он, кстати, имел приличное влияние на коллектив. После сезона, когда второе место заняли, он уехал, потому что жена рожала. А нам полностью закрыл заведение и артистов пригласил. Когда просто собирались командой, тосты длинные кидал. Меня вытягивал посидеть, покушать — я молодой, принимал близко к сердцу, что не играю.
— Твое отношение к Валерию Карпину?
— Очень сильный тренер. Говорят, стал еще сильнее с тех пор, как я при нем на сборах тренировался. Я все ждал, что хотя бы попаду в заявку, но нет. Впрочем, особой веры и не было — за год до этого после успешного сезона в Воронеже не оставили, что уж теперь, когда совсем не играл за «Тосно»? Выглядел я плохо плюс параллельно худел. Взяли Еременко, Попова, Норманна. Расстроился, думал, чем этот молодой неизвестный парень лучше, а они с Норманном угадали. Но раньше в клубе и стратегия была другая — ставка на легионеров. Думаю, окажись я даже в 19-20 лет в нынешнем «Ростове», шансы заиграть у меня были бы.
— Сколько сбросил килограммов до «уровня Карпина»?
— Мой игровой вес всегда был 77. Приехал на сборы даже чуть меньше.
Думаю, все отлично. Померили — жирный, надо 75. Сбрасывал очень долго. Следующий замер — надо 74. Следующий — надо 73,5. Я дошел до этого уровня, а потом на нервяке весил уже и 72. Именно сбрасывать тяжело, а потом организм адаптируется.
— Сколько сейчас весишь?
— Больше 77. Но я возмужал, по рельефу изменился, плечи шире стали. Допускаю, что сейчас Валерий Георгиевич тоже заставил бы худеть, но уже не до 73 с половиной.
— Ты немного работал с Бердыевым, Карпиным, Талалаевым. Кто главный тренер твоей карьеры на данный момент?
— Талалаев, конечно же, тут даже вопросов быть не может. Я с ним качественный шаг вперед всегда делаю.
— Почему футболисту надо идти к Талалаеву?
— Качество тренировочного процесса. Уровень работы в плане организации. Все очень четко. Манера общения такая, что ты достаешь из себя последнее даже на тренировках. Работа на износ, результаты которой видишь в игре.
Конфликты случаются. Андрей Викторович сам такой человек, который идет напролом. И если натыкается на неуступчивого футболиста, то это может привести к плохому. Но в «Ахмате» я такого не видел.
— Георгий Мелкадзе сказал, что в «Ахмате» думал, как бы не сойти с ума.
— Я так думал первые два месяца в «Химках». Просто офигевал. Мне с бровки кричали на тренировках такое, что я вообще в шоке был. Думал: куда я попал… Кипел, бесился, но потом остыл в плане ответной реакции. Я понял, для чего это делается. Внутренний конфликт, он тебя выводит на это, ты закусываешься, злишься на все вокруг. Хотя такое работает не с каждым.
— Всю зиму тебя ждали в команде Талалаева — в «Торпедо».
— Читал новости о себе в интернете. Забавно: писали, что я уже на сборе с «Торпедо», а я лежал в гостинице с «Ахматом». Думаю, что интерес от Андрея Викторовича был, но клубы не договорились. Или «Ахмат» отказал.
— Лучшее достижение в истории «Ахмата»/«Терека» — пятое место по итогам чемпионата.
— Есть желание быть выше. Календарь хороший, нужно брать своё.
К последнему перерыву в нынешнем сезоне РПЛ «Ахмат» подошел на шестом месте. Ближайший матч после возобновления — против «Спартака» в Москве — выглядит интригующим. Победа позволит грозненскому клубу приблизиться к цели — самому высокому месту в истории клуба или, по крайней мере, повторению предыдущего достижения. Шесть лет назад тогда еще «Терек» под руководством Рашида Рахимова финишировал пятым.
Хорошей игре и результатам способствует возросшая конкуренция в центре полузащиты. Тимофеев, Швец, Олейников, Камилов, Диванович и завершающий восстановление после травмы Александр Трошечкин. Его ждали зимой в «Торпедо» — Александр дважды в карьере переходил в команды Андрея Талалаева. Трошечкин остался и будет доказывать, что способен быть крутым джокером и для Сергея Ташуева.
Из интервью Трошечкина вы узнаете:
- Как за него вписывалась в школе классная руководительница;
- Почему Быстров совсем не изменился после окончания карьеры игрока;
- Какая у Трошечкина была первая зарплата в «Анжи»;
- Почему в «Ростове» он не получил за серебро даже бракованную медаль;
- Как Трошечкин в команде Карпина сбрасывал вес;
- Чем среди остальных тренеров выделяется Талалаев
Мама инженер-электроник. Папа — столяр-краснодеревщик. Сам делает мебель и устанавливает. Руки золотые, тут я в него не пошел. Гвоздь, конечно, забью, но не с первого раза. Если какой-то вопрос, сразу звоню папе.
Я был на открытии обновленного стадиона «Локомотив» летом 2002-го. А первый матч в жизни «Локомотив» — «Барселона». Полный стадион, очень крутая атмосфера, что невероятно важно для ребенка. Заразился, заболел футболом.
Был на игре с дортмундской «Боруссией», где забил Игнашевич. Следующий сезон хорошо помню, когда в квалификации прошли «Шахтер». Ходил на «Арсенал», за который болею в Европе. Сезон «непобедимых» в АПЛ Арсена Венгера, «Локомотив» сыграл с ними 0:0. Ну и победа над «Интером» 3:0, тогда было очень холодно.
— Кому тяжелее в холод, футболистам или болельщикам?
— Болельщикам. Футболисту может очень больно прилететь мячом в мороз, а если наступят, реально и перелом получить. Но болельщикам точно тяжелее. Тем более стадион «Локомотив» продуваемый, согреться негде.
Я не играл по системе «весна-осень», было бы интересно сравнить. Сейчас смотришь: поля ужасные, в декабре они тоже уже так себе. Скорости не те, механика движений иная. Лучше насыщать май, сентябрь, летние месяцы, играть два раза в неделю. Настало хорошее время, чтобы вернуться на прежнюю систему, мне кажется.
— Точно хорошее время, чтобы быть болельщиком «Арсенала».
— Не самый сильный сезон для «Манчестер Сити», есть шанс стать чемпионом. Меня прежде всего поражает, как сейчас футболисты «Арсенала» великолепно выходят из-под прессинга, идеально располагаются на поле. Хотя по именам у «Сити» игроки на замене сильнее.
Любил в детстве Роналдинью и Зидана, но самые первые и сильные впечатления — это все равно «Локомотив». Фанател от Лоськова, был счастлив, когда дали первую форму с десятым номером.
— Фанател именно от футбола или ходил на фанатскую трибуну?
— Один раз, но мне не понравилось, если честно. Там такой закон «футбол можно дома посмотреть», но я-то именно футбол пришел смотреть. Понимаю людей с этих секторов, но… не мое.
С возрастом стал спокойнее следить за матчами, а будучи ребенком переживал очень. Когда «Локомотив» вылетал от «Монако» в Лиге чемпионов, у меня реально поднялась температура от нервов.
— Школа «Локомотива» всегда в топе по количеству выпускников, заигранных на высоком уровне.
— У нас очень успешные 90-е года рождения. Кстати, не знаю, считаюсь ли я выпускником именно «Локомотива», ведь я оттуда уходил, был в «Динамо» до 16 лет (очень благодарен, кстати, там тренировали меня Кирилл Новиков и Сергей Силкин), потом вернулся. А до выпуска в одной школе надо пробыть минимум три года.
Сейчас результаты «Локомотива» чуть ухудшились. Я слежу, там занимается брат жены. Результат в Академии некоторые тренеры ставят выше, но их трудно осуждать. Во-первых, зарплаты не очень высокие, даже в топовых академиях. Во-вторых, контракты многие только на год. Допустим, ты тренируешь 11-летних. То, чему их учишь, проявится лет через восемь, а с тобой не продлят контракт сейчас. Чтобы продлили, нужен результат.
Поэтому везут и везут новых мальчишек. Я 1996-го, это звездный год «Чертаново». Мы как-то с ними играли три раза за год — и это все время были разные составы. Не менялся только [Александр] Солдатенков.
Мне выигрывать конкуренцию помогало отсутствие давления. Родители никогда не говорили: вот, ты должен стать футболистом, кормить нас и себя. Я ушел из «Динамо», потому что там после девятого класса парни уже живут на базе и экстерном проходят последние классы. А я учился в физико-математической школе, и родители сомневались, стоит ли в 16 лет идти all-in в футбол.
В итоге я вернулся в «Локомотив» и доучился в своей школе. Это дало мне огромное преимущество по жизни. Огромное спасибо всем учителям и особенно классной руководительнице. Как-то мама пришла к ней с просьбой вразумить меня, чтобы я думал о поступлении в институт. А она ответила: «Не ломайте жизнь ребенку. Пускай делает, что хочет. Вы видели, как он играет?!»
— Она сама-то видела?
— Один раз на школьном турнире. Главный посыл — убедила маму, чтобы я сам выбирал путь. В итоге выпуск из школы «Локомотива» зимой, я еще в 11-м классе и подписываю контракт с «Анжи». За последние полгода в школе был недели две, приехал только перед ЕГЭ. Троек не было, сдал экзамены нормально, с классной руководительницей общаюсь до сих пор.
— Почему «Анжи», а не дубль «Локомотива»?
— Перед выпуском мы выиграли чемпионат России, я стал лучшим бомбардиром команды. Выкатывают список из восьми человек, кто зимой едет на сборы с дублем. Баринов, Жемалетдинов, Довбня. Меня нет. Все опешили, я больше всех. Думал заканчивать, и тут позвонили из «Анжи».
— Звездного «Анжи»?
— Не звездного уже, но все еще очень хорошего по организации, с офигенными условиями. Позвали в основу. Команда шла на последнем месте, но амбиции спастись были. Приехали Бухаров, Алиев, Билялетдинов, Быстров.
Очень сильно готовился к сборам. После насыщенного года в Академии сам тренировался в декабре, в парке, кроссы на снегу. Приехал на сборы, нагрузка взрослой команды плюс плоскостопие, в итоге получил стрессовый перелом пятой плюсневой. Пропустил больше двух месяцев.
— Один вопрос. Как вы умудрились не спастись? Смолов еще был…
— Не могу сказать, что мы провалили концовку. Набирали очки, но их было мало изначально. Уровень лиги даже такому составу не позволил остаться.
Впечатлений много, конечно. Приезжаю в аэропорт отправляться на сборы, в джинсах и рубашке. Ещенко смотрит на меня и спрашивает: ты чем заниматься-то будешь? Я очень нервничал и ответил «футболом». Потряхивало первое время. Люди из телевизора рядом, скорости другие.
— Володя Быстров сейчас точно из телевизора.
— Когда шел на обед, услышал ор. Повернул голову, а там сидит Быстров и очень громко что-то рассказывает Бухарову, Кержакову, Максимову. Он плюс-минус такой же был в команде, как и сейчас на «Матче». Ничего не скрывал, говорил в лоб.
Уже потом в «Тосно» Володя подсказывал мне вещи чисто футбольные — что сделать в том или ином эпизоде, за кем последить. Что приятно, он это делал лично, а не как бывает, когда опытный футболист тебя 17-18-летнего на все поле пылесосит.
Сейчас смотрю студии между матчами, прислушиваюсь к мнениям бывших футболистов. Иногда соглашаюсь, иногда нет.
— Какая первая профессиональная зарплата в Махачкале?
— Сто тысяч рублей, большие деньги для школьника. В тот момент я зарабатывал чуть-чуть меньше, чем мои родители вместе взятые. Эти деньги очень помогли — у семьи кредиты были плюс я поступил на платное в Московский экономико-статистический институт на спортивный менеджмент. Через полгода у заведения отобрали лицензию, МЭСИ поглотил РЭУ имени Плеханова. В итоге по ценнику МЭСИ я получил диплом Плеханова, хотя обучение там стоит в четыре раза больше.
— То есть ты спортивный менеджер по образованию и по окончании карьеры можешь прийти в знакомые тебе «Химки» и навести порядок в управлении.
— Не знаю, что там будет к тому времени. Главное, чтобы клуб существовал. Чтобы нормально работать, мне надо будет еще где-то выучиться. Плюс подтянуть английский.
— Вернемся к футболу. «Анжи» вылетел, главный тренер Гаджи Гаджиев ушел, ты — тоже.
— У меня был пункт о расторжении в случае вылета. Узнав, что Гаджиев не останется, воспользовался им. И в 18 лет меня свободным агентом подписал «Ростов».
Миодраг Божович мне доверял, ставил в состав на сборах. Выпустил несколько раз в чемпионате — против первого, второго и третьего места. C «Краснодаром» вышел на замену, проигрывали 0:2, с ЦСКА у нас очень много травмированных было, можно было поменять схему, но Божович выпустил меня в старте на привычную позицию в центре полузащиты. Напротив — Игнашевич, на которого я смотрел с трибуны за десять лет до этого. Еременко играл первый матч после перехода. Я играл против Романа и с ума сошел от его открываний — человек креативный даже без мяча. В конце первого тайма мы привезли глупый пенальти, Божовича удалили. В начале второго один за одним получили четыре, в концовке еще один. 0:6 закончили, больше в основе «Ростова» в старте не выходил ни разу.
За первые полгода там зарплату один раз заплатили. Жил на базе, тренировался с основой, играл за дубль. Тяжелое время, преддепрессивное состояние.
— Дубль «Ростова» тогда тренировал Игорь Гамула, которого всем нам сейчас не хватает… У тебя с ним отношения не сложились, кажется.
— Ему было обидно, что меня — а я был самый молодой даже в дубле — взяли со стороны сразу в основу, а его парней, воспитанников клуба, не подтягивали. Плюс в основе я тренировался на позиции латераля, а у Гамулы играл под нападающими.
Незадолго до смерти увиделись с ним случайно в Москве. Я ездил сам тренироваться, а он работал с любительской командой. Так хорошо пообщались! Говорит, кровушки ты у меня попил. Но конфликта между нами не осталось.
— Дальше основу «Ростова» возглавил Курбан Бердыев.
— Мы идем шестнадцатыми, а он через неделю после прихода на теории заявляет: будем стараться в следующем сезоне попасть в Лигу чемпионов. Мы такие, ну, ладно… И реально сбылось.
Очень сильный тренер в плане тактики, нюансов.
— Калачев и Гацкан лидеры того «Ростова».
— Доставалось от них прилично. Какое-то время у Калачева семья уехала, он жил на базе месяц через стенку от меня. Я шепотом месяц разговаривал.
Полгода у меня не было имени, Калачев меня называл Малый. Пихал мне на тренировках, даже когда я играл за другую команду. Такого я нигде не видел.
— В серебряном сезоне «Ростова» ты провел на поле 10 минут.
— Мне медаль не дали. К тому моменту, когда проходило награждение, я уже ушел в аренду в «Факел». Клуб потом дозаказывал медали, чтобы хватило всем из персонала. Дополнительная партия пришла с ошибкой — написали «Росссия». Вот эти бракованные повесили в кабинете теории, я просил хотя бы такую медаль — мне не разрешили. Не знаю почему.
Понятно, что это не достижение. Я больше был в команде, чем играл.
— Десять минут ты провел, заменив Бориса Ротенберга.
— Он, кстати, имел приличное влияние на коллектив. После сезона, когда второе место заняли, он уехал, потому что жена рожала. А нам полностью закрыл заведение и артистов пригласил. Когда просто собирались командой, тосты длинные кидал. Меня вытягивал посидеть, покушать — я молодой, принимал близко к сердцу, что не играю.
— Твое отношение к Валерию Карпину?
— Очень сильный тренер. Говорят, стал еще сильнее с тех пор, как я при нем на сборах тренировался. Я все ждал, что хотя бы попаду в заявку, но нет. Впрочем, особой веры и не было — за год до этого после успешного сезона в Воронеже не оставили, что уж теперь, когда совсем не играл за «Тосно»? Выглядел я плохо плюс параллельно худел. Взяли Еременко, Попова, Норманна. Расстроился, думал, чем этот молодой неизвестный парень лучше, а они с Норманном угадали. Но раньше в клубе и стратегия была другая — ставка на легионеров. Думаю, окажись я даже в 19-20 лет в нынешнем «Ростове», шансы заиграть у меня были бы.
— Сколько сбросил килограммов до «уровня Карпина»?
— Мой игровой вес всегда был 77. Приехал на сборы даже чуть меньше.
Думаю, все отлично. Померили — жирный, надо 75. Сбрасывал очень долго. Следующий замер — надо 74. Следующий — надо 73,5. Я дошел до этого уровня, а потом на нервяке весил уже и 72. Именно сбрасывать тяжело, а потом организм адаптируется.
— Сколько сейчас весишь?
— Больше 77. Но я возмужал, по рельефу изменился, плечи шире стали. Допускаю, что сейчас Валерий Георгиевич тоже заставил бы худеть, но уже не до 73 с половиной.
— Ты немного работал с Бердыевым, Карпиным, Талалаевым. Кто главный тренер твоей карьеры на данный момент?
— Талалаев, конечно же, тут даже вопросов быть не может. Я с ним качественный шаг вперед всегда делаю.
— Почему футболисту надо идти к Талалаеву?
— Качество тренировочного процесса. Уровень работы в плане организации. Все очень четко. Манера общения такая, что ты достаешь из себя последнее даже на тренировках. Работа на износ, результаты которой видишь в игре.
Конфликты случаются. Андрей Викторович сам такой человек, который идет напролом. И если натыкается на неуступчивого футболиста, то это может привести к плохому. Но в «Ахмате» я такого не видел.
— Георгий Мелкадзе сказал, что в «Ахмате» думал, как бы не сойти с ума.
— Я так думал первые два месяца в «Химках». Просто офигевал. Мне с бровки кричали на тренировках такое, что я вообще в шоке был. Думал: куда я попал… Кипел, бесился, но потом остыл в плане ответной реакции. Я понял, для чего это делается. Внутренний конфликт, он тебя выводит на это, ты закусываешься, злишься на все вокруг. Хотя такое работает не с каждым.
— Всю зиму тебя ждали в команде Талалаева — в «Торпедо».
— Читал новости о себе в интернете. Забавно: писали, что я уже на сборе с «Торпедо», а я лежал в гостинице с «Ахматом». Думаю, что интерес от Андрея Викторовича был, но клубы не договорились. Или «Ахмат» отказал.
— Лучшее достижение в истории «Ахмата»/«Терека» — пятое место по итогам чемпионата.
— Есть желание быть выше. Календарь хороший, нужно брать своё.