Переулок с большевицким прошлым
В Москве, как и в любом другом городе очень много необычных имён улиц, которые заставляют нас удивляться, фантазировать, предлагать свои интерпретации названий или просто проходить мимо. Я темой истории Москвы занимаюсь давно, но и в этой ситуации всегда нахожу что-то новое, хотя о городе рассказываю часто и по самым разным поводам.
Вышло уже шесть выпусков об улицах Москвы и их необычных названиях. И вот рассказ о переулке, имя которого давно меня интересовало. Как выяснилось, к польскому слову "мроз" (мороз) оно, похоже, отношения не имеет.)
Между набережной академика Туполева и 4-м Сыромятничевским переулком есть еще один переулок с непонятным названием и отсутствием жилых домов. Называется он Мрузовский. Впрочем, это хоть уже и давнее по нынешним временам, но уже третье его название.
С начала XIX века он носил имя купца и домовладельца Ивана Ивановича Колокольникова и начинался от Сусального переулка. Но его урезала железная дорога. С 1922 по 1925 годы назывался Леденцовский, также по фамилии одного из домовладельцев-купцов. Здесь с 1909 года размещалось Общество содействия успехам опытных наук и их практических применений имени Христофора Семеновича Леденцова, который завещал свой личный капитал на создание фонда по подобию Нобелевского. Сумма превышала завещанную Нобелем. Умер вологодский купец первой гильдии и меценат в 1907 году в Женеве от туберкулеза. Инженер по профессии, он был даже вологодским городским головой. В Сходне его именем названы два переулка. На его же деньги в Москве был создан музей содействия труду. При Музее организовали бюро для оказания бесплатной юридической и врачебной помощи для рабочих. Музей оказывал всяческое содействие зарождающемуся профессиональному и кооперативному движению. Одним из первых дел музея были выпуски брошюр по вопросам рабочей кооперации.
В 1918 году активы Общества были национализированы. Но в 2002 году его возродила правнучка купца.
Сам купец жил очень скромно, хотя много путешествовал по Европе. По отношению к себе был даже скуп. Детям Леденцов оставил только в пожизненное пользование проценты с 200 т. рублей.
В 1925 году переулку решили присвоить имя героя двух русских революций, рабочего-большевика Василия Евлампиевича Морозова (1885—1917), который был известен под псевдонимом Мрузов (происхождение неизвестно).
Из сохранившихся старых строений интересен гараж, построенный, видимо, Мосгаражстроем в 1929-1931. Внутри сохранились железобетонные своды и видны этапы освоения этой технологии (другие гаражи этой конструкции снесены в постсоветское время). Во время войны этот гараж использовался для сборки самолетов ввиду близости ЦАГИ и КОСОСа (так называемой Туполевской шарашки).
Так в честь кого назвали переулок? Василий Морозов из рабочей семьи в Иваново-Вознесенске, родился в деревне Бяково. Работал с 12 лет. Сначала учеником слесаря кустарной зуборезной мастерской, а потом — слесарем-ремонтником на фабрике Зубкова.
В 1904 году вступил в РСДРП. Был членом боевой рабочей дружины при Иваново-Вознесенской партийной организации. Участвовал в охране конспиративных квартир, подпольной типографии. Летом 1905 года был избран депутатом первого в России Совета. Его описывают как очень смелого и физически крепкого человека, за что он даже получил партийную кличку Ермак. Мрузов – его второй псевдоним.
После революции 1905 года Морозов был арестован за участие боев на баррикадах в Москве и приговорён к 12 годам каторги. Пытался бежать, но его поймали и добавили еще пять лет. Освободили после Февральской революции. В апреле 1917 года он пошел работать слесарем на московский завод братьев Бромлей («Красный пролетарий»), где его избрали секретарём завкома и депутатом Московского Совета.
Погиб в Москве во время октябрьских боев заводской красной гвардии с юнкерами. Место точно неизвестно, хотя по некоторым данным, это произошло именно в этом переулке. Похоронен у Кремлевской стены. В родном Иваново-Вознесенске есть улица Ермака. Названа она не в честь известного покорителя Сибири, а в честь большевика Морозова, о чем многие даже не догадываются. А лучше бы было больше памяти о Леденцове...