Легенда о юном разведчике Хамиде Шаваеве

Балкарский мальчик Хамид Шаваев из селения Хасанья, что лежит в лесистых горах у Нальчика, глухими лесными тропами в одиночку пробрался к партизанам. В землянке партизанского штаба он показал пионерский галстук, который бережно хранил на груди под рубашкой, и сказал: «Я – пионер, а мой отец на фронте воюет с фашистами. Нельзя мне под гитлеровской властью жить. Я – горец. Дайте винтовку, я помогу фашистских разбойников с нашей земли прогнать». Командир улыбнулся.
Этот мальчуган, живой и смышлёный, с бойкими глазами и чубчиком, что лихо выбивался из-под шапки, понравился командиру, и его оставили в отряде. Спустя несколько дней вместе с партизанским разведчиком Зауром Хамид был отправлен на своё первое боевое задание: взять «языка». За смекалку и храбрость, проявленные в ходе боевой операции, командир наградил Хамида кинжалом в серебряной оправе и назначил его разведчиком в помощь Зауру. Хамид был доволен. Он любил неожиданные приключения, гордился дружбой с бывалым разведчиком. Балкарец Хамид и кабардинец Заур стали боевыми друзьями. Они совершили немало рейдов в тыл врага, много пережили опасностей и однажды чуть не погибли.
Приказал им командир пробраться в занятое фашистами селение и разведать про вражеский склад с боеприпасами, но оружия им не дал.
– Если схватят, выдавайте себя за чабанов, – сказал он, провожая разведчиков.
В сумерках, когда Хамид и Заур спускались в долину, внезапно рванул ветер, с гор сползла тёмная, тяжёлая туча и началась буря. Разведчики спрятались в пещере. Буря скоро пронеслась. В лесу просветлело, но стало холоднее.
– Ну, дружок, пойдём. Погода для нас в самый раз, немчура сейчас на печке греется, – сказал Заур и вышел из пещеры.
Скоро лес поредел, тропинка вывела разведчиков на кукурузное поле. Подошли к реке, осмотрелись, прислушались – никого, и, пригнувшись, перебежали мост. Настороженно прислушиваясь, разведчики вошли в селение и стали пробираться кривыми переулочками. У домика с крыльцом Заур остановился. Он подошёл к окошку и долго слушал. Потом поднялся на крыльцо и постучал в дверь. Звякнула щеколда, в полосе света показалась голова старика. Это был мельник Камбулат.
– Кого нужно? – испуганно спросил он.
– Здравствуй, Камбулат! Не узнаёшь? Это я, Заур, — ответил разведчик.
Старик впустил партизан в дом. Он накормил их и, тяжело вздыхая, рассказал, как фашисты разгромили колхозные фермы, как вывезли всё зерно к железной дороге, а в амбаре запрятали ящики с минами и гранатами. Заур долго расспрашивал про фашистский склад с боеприпасами, про охрану, а потом попросил у мельника три бутылки с бензином и вязанку сена.
– На опасное дело идёте, – отговаривал мельник.
– Воевать – не чуреки печь, – улыбался Заур, пряча бутылки с бензином в сумку. Вязанку сена он скрутил ремнём и передал Хамиду.
Колхозный двор был недалеко. Тихо ступая по мокрой траве, разведчики подкрались к амбару. Скрываясь в бурьяне, они рассмотрели приземистый, сложенный из толстых брёвен амбар и часового около него. Накрывшись плащ-палаткой, немец прислонился к стене и дремал.
– Спит, – прошептал Заур и, взяв у Хамида кинжал, пополз к часовому. Притаившись, Хамид ждал. Он услышал тяжёлое падение тела часового и, захватив сумку с бензином и сено, подбежал к амбару. Заур облил сено бензином и, подтянувшись к слуховому окну, высек зажигалкой огонь, поджёг сено и бросил в амбар, а вслед запустил бутылки с бензином. Огонь выдал разведчиков. Послышались голоса, вспыхнула ракета и огненным лезвием прорезала мрак. Разведчиков заметили фашистские патрули и, стреляя, пустились в погоню. Пожар разгорался, начали рваться мины и гранаты, а Заур и Хамид уже бежали прочь от горящего амбара. Вслед им свистели пули.
– Быстрей, Заур! Быстрей! Увидят! – торопил Хамид товарища. Но Заур начал прихрамывать, остановился и со стоном опустился на землю: у него была раздроблена нога.
– Вставай, Заур! Вставай! – мальчик пытался приподнять раненого. – Недалеко осталось, в бурьяне спрячемся.
– Сам спасайся! Уходи скорей! У мельника спрячешься! – приказал Заур. Но Хамид не оставил товарища.
– Ты мне руку на плечо положи. Вот так. – Опираясь на плечо мальчика, Заур потянулся к зарослям репейника.
Теряя последние силы, Заур свалился в бурьян и застонал. Фашисты приближались, они могли услышать стоны и схватить разведчиков. Хамид решил действовать. Он прикрыл раненого товарища репейником и прошептал:
– Жди меня и молчи!
И, чтобы отвлечь фашистов, поднялся и побежал. Фашисты погнались за ним. Хамид перебежал улицу, перепрыгнул через забор и чуть не угодил в колодец. «Вот где спасение!» – промелькнула мысль. Нащупав верёвку, на которой спускают ведро, он ухватился за неё и полез в колодец. Холодная вода залила сапоги, насквозь пропитала одежду. Судорогой сковало ноги. Когда всё стихло, цепко хватаясь за верёвку, Хамид вылез из колодца и осторожно направился к дому мельника. Старик узнал мальчика и впустил в дом. Волнуясь, Хамид рассказал мельнику о несчастье.
– Заур лежит в бурьяне, унести его нужно, – просил он старика.
Прячась у забора, мельник с Хамидом подошли к месту, где лежал Заур. Поддерживая раненого, они осторожно повели его тёмным переулком. У реки стояла мельница-вертушка, где и укрылись друзья. Зауру перевязали рану и уложили. Он долго ещё метался в жару и бредил. Шатаясь от усталости, Хамид прилёг на жернова и заснул. Перед утром его разбудил старик:
– Уходить надо. Обыскивать каждый двор будут. Лошадей я достал. Вброд через реку поедем.
Мельник с Хамидом вывели раненого и бережно уложили на устланную соломой бричку. Накрыв Заура кошмой, а сверху сеном, они поехали берегом реки. У брода мельник долго смотрел на реку и, прошептав слова молитвы, стегнул вожжами лошадей; бричка скатилась в воду. Вода заливала бричку, лошади захрипели и, рванувшись, вынесли её на отмель. У Заура от боли налились слезами глаза, но он крепился и молчал. Самое страшное было уже позади. Хамид и мельник проехали через кукурузное поле и вскоре углубились в партизанский лес...
За храбрость и спасение боевого товарища пионер Хамид Шаваев был награждён боевой медалью. Он воевал до тех пор, пока последний фашист не был изгнан с Северного Кавказа.