Новое
«В Кейптаунском порту»: «Облачный атлас» России
Александр Велединский ищет русскую душу не только на суше, но и на море
22 июня 1996 года. В Севастополе ветеран-моряк (Сергей Сосновский) сбегает из-под присмотра врачей; вопреки диагнозам он планирует прожить ещё как минимум пять лет. В Санкт-Петербурге к автору документального романа о криминальной жизни (Владимир Стеклов) наведывается киллер (Евгений Ткачук). В Кейптауне же две ветви клана, созданного десятки лет назад нашим соотечественником (Александр Робак), сходятся, чтобы ознакомиться с завещанием отца-основателя и поделить имущество. Три, казалось бы, не имеющих друг к другу отношения сюжета на самом деле тесно связаны: моряк, будущий писатель и пахан однажды встретились на Сахалине. Случилось это в тот же день, 22 июня, но очень давно — в 1945-м; короткая стычка повлияла на дальнейшую судьбу каждого из них, а заодно и на судьбы окружающих.
Новая лента Александра Велединского — что-то вроде приземлённого «Облачного атласа»: кино о том, что, во-первых, пути господни неисповедимы, и, во-вторых, всё в мире взаимосвязано. (Также картина даёт повод поразмышлять о том, что правда у всех своя; в частности, ту самую встречу на Сахалине персонажи Стеклова и Сосновского вспоминают совсем по-разному.) Элементов в этом пазле так много, что даже внимательного зрителя они могут ошеломить, невнимательный же и вовсе пропустит половину: флэшбэки и фантазии героев, попытки суицида и театральные казусы, хор детдомовцев и российский моряк, приторговывающий чёрным хлебом в том самом Кейптаунском порту. Надо отдать должное Велединскому, который в данном случае выступил и как постановщик, и как сценарист: нелинейность повествования и обилие разнородных элементов не помешали ему снять не просто цельную, но ещё и увлекательную историю, регулярно заруливающую на территорию то детектива, то комедии.
Впрочем, это, наверно, заслуга не только Велединского, но и актёров, оказавшихся точно на своих местах. Интересно, что достаточно ярких Сосновского и Стеклова затмевает Ткачук, играющий второстепенного (хотя есть ли тут второстепенные?) персонажа — математика, поневоле переквалифицировавшегося в неловкого киллера. Пожаловаться можно разве что на то, что некоторым интересным актёрам достались совсем уж куцые роли. Скажем, Юлия Ауг пропадает из поля зрения так стремительно, что её появление на экране вообще можно пропустить, если невовремя моргнуть. Или, например, Виталий Хаев в крохотной роли врача-нарколога, занимающегося ловлей солнечных зайчиков у себя на столе, пока пациент проходит кодирование от алкоголизма: создаётся ощущение, что в этом персонаже заложен мощный комический потенциал, полностью не раскрывшийся.
Ещё один повод для придирок — определённая стилистическая неоднородность картины. Особенно выбивается флэшбэк, отправляющий зрителей в Ленинград 1925 года: весь этот фрагмент имитирует немой кинематограф соответствующей эпохи. С другой стороны, готовность Велединского экспериментировать добавляет картине непредсказуемости. «В Кейптаунском порту» вообще довольно любопытный продукт: кино, способное заинтересовать массового зрителя, но этому зрителю не потакающее, готовое ошеломлять, сбивать с толку — и в конечном счете заставлять аудиторию следить за рассказом внимательно, погружаться в судьбы героев. Тот случай, когда фильму хочется добавить баллов уже за смелость.
Ссылки по теме
«Однажды в Голливуде» Квентина Тарантино, спин-офф «Форсажа» и ещё 12 фильмов августа
Каннское наследие: 20 фильмов лета в российском прокате
22 июня 1996 года. В Севастополе ветеран-моряк (Сергей Сосновский) сбегает из-под присмотра врачей; вопреки диагнозам он планирует прожить ещё как минимум пять лет. В Санкт-Петербурге к автору документального романа о криминальной жизни (Владимир Стеклов) наведывается киллер (Евгений Ткачук). В Кейптауне же две ветви клана, созданного десятки лет назад нашим соотечественником (Александр Робак), сходятся, чтобы ознакомиться с завещанием отца-основателя и поделить имущество. Три, казалось бы, не имеющих друг к другу отношения сюжета на самом деле тесно связаны: моряк, будущий писатель и пахан однажды встретились на Сахалине. Случилось это в тот же день, 22 июня, но очень давно — в 1945-м; короткая стычка повлияла на дальнейшую судьбу каждого из них, а заодно и на судьбы окружающих.
Новая лента Александра Велединского — что-то вроде приземлённого «Облачного атласа»: кино о том, что, во-первых, пути господни неисповедимы, и, во-вторых, всё в мире взаимосвязано. (Также картина даёт повод поразмышлять о том, что правда у всех своя; в частности, ту самую встречу на Сахалине персонажи Стеклова и Сосновского вспоминают совсем по-разному.) Элементов в этом пазле так много, что даже внимательного зрителя они могут ошеломить, невнимательный же и вовсе пропустит половину: флэшбэки и фантазии героев, попытки суицида и театральные казусы, хор детдомовцев и российский моряк, приторговывающий чёрным хлебом в том самом Кейптаунском порту. Надо отдать должное Велединскому, который в данном случае выступил и как постановщик, и как сценарист: нелинейность повествования и обилие разнородных элементов не помешали ему снять не просто цельную, но ещё и увлекательную историю, регулярно заруливающую на территорию то детектива, то комедии.
Впрочем, это, наверно, заслуга не только Велединского, но и актёров, оказавшихся точно на своих местах. Интересно, что достаточно ярких Сосновского и Стеклова затмевает Ткачук, играющий второстепенного (хотя есть ли тут второстепенные?) персонажа — математика, поневоле переквалифицировавшегося в неловкого киллера. Пожаловаться можно разве что на то, что некоторым интересным актёрам достались совсем уж куцые роли. Скажем, Юлия Ауг пропадает из поля зрения так стремительно, что её появление на экране вообще можно пропустить, если невовремя моргнуть. Или, например, Виталий Хаев в крохотной роли врача-нарколога, занимающегося ловлей солнечных зайчиков у себя на столе, пока пациент проходит кодирование от алкоголизма: создаётся ощущение, что в этом персонаже заложен мощный комический потенциал, полностью не раскрывшийся.
Ещё один повод для придирок — определённая стилистическая неоднородность картины. Особенно выбивается флэшбэк, отправляющий зрителей в Ленинград 1925 года: весь этот фрагмент имитирует немой кинематограф соответствующей эпохи. С другой стороны, готовность Велединского экспериментировать добавляет картине непредсказуемости. «В Кейптаунском порту» вообще довольно любопытный продукт: кино, способное заинтересовать массового зрителя, но этому зрителю не потакающее, готовое ошеломлять, сбивать с толку — и в конечном счете заставлять аудиторию следить за рассказом внимательно, погружаться в судьбы героев. Тот случай, когда фильму хочется добавить баллов уже за смелость.
Ссылки по теме
«Однажды в Голливуде» Квентина Тарантино, спин-офф «Форсажа» и ещё 12 фильмов августа
Каннское наследие: 20 фильмов лета в российском прокате