Как работали военные прокуратуры Тихоокеанского флота и Осо́бой Краснознамённой Дальневосто́чной а́рмии в годы репрессий

Исторический лекторий Приморской краевой публичной библиотеки им. А.М. Горького «Владивосток и его Гиляровские» продолжает знакомить с прошлым органов военной юстиции Дальнего Востока и Владивостока. Очередная встреча состоится 1 апреля. На этот раз подполковник юстиции Александр Ивашко остановится на сложной теме репрессий 1930-х годов, информирует «Тихоокеанская Россия», ТоРосс.

Из предыдущих лекций цикла слушатели узнали, что судебная власть и порядок производства суда на Руси до XVII века существовали по правилу: «кто управляет — тот и судит». Должность министра юстиции (который одновременно являлся и генерал-прокурором) появляется в Российской империи с осени 1802 года. А с 1805 года для служивших на флоте учреждался суд по приказам главных командиров в портах (где таковых не было – по приказам находящихся в этих портах старших начальников). Поэтому, когда летом 1860 года транспорт «Манджур» под командованием капитан-лейтенанта Алексея Шефнера доставил в бухту Золотой Рог солдат 3-й роты 4-го Восточно-Сибирского линейного батальона во главе с прапорщиком Комаровым, последний и стал в основанном посту Владивосток первым правомочным судебным начальником. И такая судебная система просуществовала во Владивостоке 28 лет.

Репрессии тридцатых годов некоторые исследователи разделяют на три части: кампании бдительности, чисток и массовых арестов. Причём, возникали они разновременно и накладывались друг на друга. При этом органы юстиции, участвовавшие в терроре, стремились соблюдать видимость «законности», были вынуждены действовать в тесном контакте с органами госбезопасности и чуть ли не под их управлением, организовывались публичные процессы, обычные уголовные дела переквалифицировались в контрреволюционные. Были также репрессированы тысячи юридических работников. Органы юстиции подверглись дезорганизации. Затем всю вину за «необоснованные репрессии» возложили на НКВД и отчасти на органы юстиции. Позже данным структурам пришлось поспешно исправлять «ошибки», допущенные в 1936–1938 годы. При оценке эффективности деятельности органов юстиции учитывались скорость рассмотрения дела, объём нерассмотренных дел и стабильность приговоров (процент неотменённых приговоров).

Приморская краевая публичная библиотека им. А.М. Горького и её исторический лекторий «Владивосток и его Гиляровские» приглашают всех заинтересованных 1 апреля на лекцию члена Русского географического общества — Общества изучения Амурского края Александра Болеславовича Ивашко «Военные прокуратуры ТОФ и ОКДВА в годы репрессий».
Начало в 18 часов. Вход свободный.

Историческая справка:
«В общем числе уволенных как за 1936–37 гг., так и за 1938–39 гг. было большое количество арестовано и уволено несправедливо. Поэтому много поступало жалоб в Наркомат Обороны, в ЦК ВКП(б) и на имя тов. Сталина.
Мною (Е.А. Щаденко) в августе 1938 года была создана специальная комиссия для разбора жалоб уволенных командиров, которая тщательно проверяла материалы уволенных путем личного вызова их, выезда на места работников Управления, запросов парторганизаций, отдельных коммунистов и командиров, знающих уволенных, через органы НКВД и т.д.
Комиссией было рассмотрено около 30 тыс. жалоб, ходатайств и заявлений».

Из отчёта начальника Управления по начальствующему составу РККА Наркомата Обороны СССР Е.А. Щаденко от 5 мая 1940 г. Документ был опубликован в журнале «Известия ЦК КПСС» в № 1 за 1990 год